Вот какие чувства вели через испытания к Победе многих советских людей в Великой Отечественной войне. Так считает её ветеран, бывшая партизанка и в прошлом председатель областной организации профсоюза работников народного образования и науки Нина Дмитриевна Евсеева.

Легко ли говорить о людях, жизнь и судьба которых прочно связана с Великой Отечественной войной? Легко ли говорить о том суровом времени им, этим людям, вспоминать, снова и снова отыскивая в копилке памяти мгновения далёкого прошлого?

«Я себя неважно чувствую, в этом году хвори как-то навалились…» Нина Дмитриевна, признаемся,  не сразу согласилась встретиться с нами. Убедили пойти навстречу слова о том, что молодёжь должна как можно больше знать об истории страны, её людях.

К началу войны Нине ещё не исполнилось 14 лет, и почти половину своего детства она провела у маминого брата в деревне Андреевка Навлинского района.

– Жена дяди имела крутой нрав, а потому жилось мне у родных, как всем известному Ваньке Жукову. Приходилось и за скотиной ходить, и в огороде работать, и другими домашними делами заниматься, – вспоминает моя собеседница. – Но я не унывала, бойкой была, что твой мальчишка. Всё успевая сделать по дому, ещё и училась отлично. Хотя, не скрою,  нет, нет, да и наваливалась обида: почему, дескать, меня мама отослала «в люди», а не сестёр... Но потом вспоминалось, как той трудно без папы, умершего от болезни. И горести отступали – верх брала жизнерадостность и вера в то, что всё будет хорошо…

«Хорошо». Какое замечательное слово! Жаль только, что ждать пока всё именно так сложится в жизни Нины, пришлось долго. Судьба ребятам её поколения и всем людям нашей страны уготовила серьёзные и страшные испытания…

Фашисты пришли в деревню осенью (Навлинский район был оккупирован с ноября 1941-го по сентябрь 1943-го).

 – Правда, пробыли они у нас недолго, всего шесть дней. Вероятно, из-за того, что населённый пункт находился в лесу, а немцы очень боялись нападения партизан, отряды которых к этому времени были уже сформированы и действовали, – продолжает Нина Дмитриевна. – Куда хуже в этот момент было навлинцам. Мы знали, что в посёлке враг лютует. Сотни расстрелянных, десятки повешенных за связь с подпольем… Естественно, всё это будоражило детские сердца, толкало на отчаянное сопротивление фашистам. Вместе с друзьями мы развешивали в окрестностях сводки Информбюро, стали участниками оборонительного отряда. Словом, как и взрослые, хотели не давать дремать оккупантам. Такое поведение жителей района, конечно, злило гитлеровцев. В один из дней они ворвались в нашу деревню и сожгли её дотла. Всем нам пришлось уйти в лес. Здесь я попала в партизанский отряд имени Молотова, что был в составе бригады «Смерть немецким оккупантам!».

– Вообще-то, детей в такие формирования брали нечасто и без особого энтузиазма, – говорит ветеран Великой Отечественной, – потому что опасались за их жизнь, хотели сохранить её. Мне повезло оказаться в отряде, потому что была сиротой, да и его командир, Павел Маркелович Мельников, хорошо знал мой бойкий характер (в деревне мы были соседями).

Дядя Паша тогда выпускал листовки, а Нина так умело их расклеивала в деревне, что никому и в голову не приходило заподозрить её в чём-то. Много желающих было попасть в партизанский отряд, но выбор командира пал на Нину Евсееву. Более того, её вместе с мальчишками, Витей Васькиным и Вовой Кошелевым, взяли в разведку. Собирая разведданные, подростки заходили  порой очень далеко – в Почепский и Суземский районы. Кроме прочего, Нина быстро овладела навыком стрельбы из винтовки и даже ручного пулемёта, хотя и росточка была небольшого.

А однажды  её и ребят старшие взяли на ответственную операцию. Для штаба группе разведчиков надо было поймать «языка». Что и произошло возле села Верхополье Суземского района.

 – Мы с мальчишками должны были изображать побирушек и заманить фрицев в засаду, – поясняет Нина Дмитриевна. – На удачу, так и произошло. Едва гитлеровцы увидели нас, тут же стали спрашивать, мол, не партизаны ли мы и где находится наш отряд. А нам того и надо было. Мы закивали, дескать, да, да, пойдёмте, всё покажем… Так и привели их к своим. За ту операцию позже  мне была вручена медаль «За боевые заслуги» – самая дорогая из всех имеющихся наград.

Не уклонялась Нина Евсеева и от исконно женских обязанностей  в отряде: мастерски чистила картошку, вязала варежки, штопала носки...

Вот только детства у юной партизанки не было – его отняла война.

– Нынешние ребята, да и их родители, даже представить не могут, насколько тяжело жилось партизанам, – говорит она. – Летом ещё ничего: лес давал ягоды, грибы, травы для чая, а солнце – живительное тепло. Куда хуже было в суровое время года: сырость и холод, ели порой лишь хлеб и конину. Греться, вернувшись с задания, приходилось в землянке около раскалённой докрасна железной бочки из-под бензина, приспособленной под печку-времянку. Её благодатный жар заменял сладости и тепло родного очага... Может, мы потому и не болели,  что о хворях тогда никто не думал. Другое дело – бомбёжки. Во время одной из них я была ранена. Тяжёлую травму головы лечили тут же, в отряде (кстати сказать, с нашей медсестрой  Шурой Антиповой мы не раз встречались после войны). Молодой организм быстро пошёл на поправку, и боец-разведчик снова был в строю.

И всё-таки даже налёты врага, подчас весьма точные, можно было пережить. Самым страшным для партизан оказывалось предательство.

– Нашёлся такой иуда и в нашей бригаде, – замечает Нина Дмитриевна. – После разоблачения зимой ему полуголому и босому удалось бежать от нас. Как имя этого человека, теперь уже не помню, видно, память сама его вычеркнула. Но знаю одно – руки подобных людей до последнего их часа остаются в крови. Ведь это они передавали сведения о расположении партизанских отрядов и баз, приводили к стоянкам полицаев – самых ярых ненавистников советской власти. У меня до сих пор в ушах стоит их наглый и жестокий крик: «Вшивые, сдавайтесь!» Но как бы те ни орали, ни у кого из партизан и мысли не возникало о  том, чтобы покориться врагу. Не только раненых товарищей, но даже погибших мы всегда уносили с поля боя.

Жестокость и зверства врага и Нина, и её друзья в годы войны видели часто. Она до сих пор не может забыть, как после боя, завязавшегося между фашистами и солдатами, выходившими из окружения, гитлеровцы давили машинами раненых красноармейцев…  Как несколько дней земля «дышала» над расстрелянными и ранеными, но закопанными живьём десятками мирных жителей, с которыми расправились каратели…

Сентябрь 1943-го года принёс жителям Брянщины долгожданное освобождение. По решению ЦК ВКП(б) в Орле был проведён первый в нашей стране парад представителей партизанских отрядов. В этом своеобразном рапорте о боевых делах народных мстителей брянских лесов принимала участие и Нина.

Позже командир партизанского отряда отправил девушку учиться в Стародубский детдом. Здесь молодая партизанка проявила недюжинную твёрдость характера: вопреки требованиям педагогов начать  обучение с шестого  класса, который она уже прошла до войны (слабо сдала аттестацию по пройденному материалу), она настояла на том, чтобы, как и положено, пойти в седьмой  класс. И  менее чем за полгода наверстала подзабытое за время оккупации, догнав своих сверстников. Более того, закончила этот класс с отметками «отлично».

Боевая и энергичная девушка с первого же дня стала лидером и другом воспитанников детдома. Недаром все 120 ребят дружно проголосовали за то, чтобы она была председателем детсовета. Под руководством Нины детсовет превратился из формального органа – организатора художественной самодеятельности – в настоящее детдомовское «правительство»: установил строгую дисциплину, ведал распределением продуктов и т.п. Нина оказалась зачинательницей всего доброго в детдоме и первой вступила здесь в комсомол. Естественно, что и в педучилище, куда поступила девушка после седьмого класса, общественная работа не обошла её стороной – Нина возглавила студенческую профсоюзную организацию.

Потрудившись несколько лет учительницей в брянских школах, в 1952 году Нина Дмитриевна перешла на комсомольскую работу сначала в Брянский горком, затем – в обком комсомола. Здесь она организовывала бригады комсомольцев на строительство завода «Ирмаш», отряды добровольцев на целину. И ещё успевала учиться в пединституте на заочном, а летом работать старшей вожатой в пионерских лагерях.

В 1960-м Нина Дмитриевна Евсеева была избрана председателем Брянского обкома профсоюза работников просвещения, высшей школы и научных учреждений. На этом посту она проработала без малого 24 года. Была делегатом VI Международного фестиваля молодёжи и студентов в Москве, XVI и XVII съездов профсоюзов СССР.

«Нам даны все права, кроме одного – плохо работать», – не раз говорила Нина Евсеева. В мирное время бывшая партизанка была отмечена многими наградами, среди них медали «За трудовую доблесть», «За доблестный труд», нагрудный знак «За активную работу в профсоюзах».

Она верила и верит, что любовь к Родине помогает преодолеть любые трудности, защитить страну от всех бед.